Психологические факторы рискованного повеления

Известно, что сексуальное поведение, рискованное с точки зрения ВИЧ-инфекции, связано с некоторыми индивидуальными различиями. Представления о СПИДе, восприятие риска и сексуальные мотивы связаны с рискованным поведением в различных популяциях. Результаты самых разных исследований доказывают, что индивидуальные показатели (склонность к риску, поиск ощущений, сексуальный авантюризм и т. д.) связаны с поведением, которое повышает риск ВИЧ-инфекции.

Особенности личности. Личностные характеристики (самооценка, уровень нейротизма, присутствие антисоциальных тенденций) являются устойчивыми коррелятами сексуальной активности. К сожалению, большинство исследований личности и сексуальности не учитывали связь с ВИЧ-инфекцией. Импульсивность и сексуальный самоконтроль, например, предопределяют модели сексуального поведения, которое соотносится с риском ВИЧ-инфекции в соответствующих популяциях.

Склонность к риску, по-видимому, выступает катализатором рискованного сексуального поведения. Наиболее широко изучена предрасполагающая к риску особенность личности — поиск ощущений (sensation seeking), который тоже определяется как коррелят риска передачи ВИЧ-инфекции половым путем. Цукерман (Zuckermann) определил поиск ощущений как тенденцию к получению новых, возбуждающих и оптимальных уровней стимуляции и активации.

Поиск ощущений представляет собой многомерный личностный конструкт, включающий такие элементы, как склонность испытывать скуку , авантюризм, стремление к впечатлениям и новизне и избегание вреда, каждый из которых фигурирует в исследованиях сексуального поведения, рискованного с точки зрения ВИЧ-инфекции .

Исследования с участием студентов колледжа, подростков и женщин демонстрируют четкую связь между поиском ощущений и высокорискованным сексуальным поведением. Исследования мужчин, занимающихся сексом с мужчинами, также выявили, что поиск ощущений предопределяет рискованные сексуальные практики. Австралийские исследователи обнаружили, что молодые мужчины, вступающие в незащищенные анальные контакты с анонимными партнерами, занимались этим, потому что им было скучно, хотелось встряхнуться, получить эмоциональную разрядку. Результаты исследования «Совладание и изменения» (Coping & Change Study) в когорте города Чикаго свидетельствуют, что сексуальный авантюризм значимо связан с регулярными занятиями незащищенным анальным сексом. Среди гетеросексуальных мужчин, обращающихся в венерологические клиники, те, которые сообщали о нерегулярном пользовании презервативами, демонстрировали более высокие оценки по показателям импульсивности и авантюризма, чем те. которые пользовались презервативами постоянно. Совокупность этих данных доказывает наличие связи между личностными характеристиками, сексуальным поведением и ВИЧ и другими инфекциями, передающимися половым путем (ИППП).

Результаты изучения гомосексуалистов и бисексуалов, участвовавших в семинарах по безопасному сексу, также показали, что поиск ощущений предопределяет высокоопасный секс. Используя шкалу, предложенную Цукерманом в работе Experience seeking scale, а также шкалу, разработанную специально для оценки поиска ощущений в сексуальном контексте и поиска сексуальных ощущений, Каличман и др. (Kalichman, Heckman & Kelly, 1996) выяснили, что поиск ощущений значимо предопределяет вступление в незащищенные анальные связи, даже если рассматривать употребление психоактивных веществ как часть сексуального контакта. Эти данные свидетельствуют о том, что поиск ощущений может определять широкий ряд поведенческих проявлений, среди которых рискованное сексуальное поведение — это только одна из поведенческих сфер в рамках общей предрасположенности к риску. Представление о том, что поиск ощущений определяет множество рискованных поведенческих проявлений, сообразуется с теоретической формулировкой поиска ощущений как черты, определяющей широкий спектр проявлений активности, не только сексуальной. Это также согласуется с биологическими основами и результатами исследований, которые выявили генетические переменные, соответствующие особенностям личности, сопровождающим поиск ощущений.

Дополнительные доказательства связи между личностными характеристиками и рискованным поведением были получены в ходе исследований сексуального авантюризма — конструкта, концептуально связанного с поиском ощущений. Сексуальный авантюризм оценивался в течение двух лет в ходе девятилетнего когортного исследования, проводившегося в Чикаго с использованием вопросов, отражающих слабый контроль импульсивности, стремление к риску и опасности в связи с целым рядом сексуальных практик. Ди Франческо и др. (DiFranceisco, Ostrow & Chemil, 1996) обнаружили, что мужчины, ставшие впоследствии ВИЧ-инфицированными, имели значительно более высокие оценки по показателю сексуального авантюризма в начале исследования по сравнению с ВИЧ-негативной контрольной группой. У 79% заразившихся мужчин оценка по шкале сексуального авантюризма превышала средние показатели по сравнению с 44% мужчин, не заразившихся ВИЧ . 50% из тех, у кого произошло заражение, были «искателями приключений» (в контрольной группе таких было 20%, что свидетельствует о том, что у мужчин с высокими оценками по сексуальному авантюризму риск заражения в 3,9 раза больше). В этом исследовании были получены исключительные по своей ценности данные, подтверждающие, что личностные характеристики, связанные со склонностью к риску, отчасти определяют распространяемость ВИЧ-инфекции.

Другая личностно-детерминированная переменная, связанная с рискованным сексуальным поведением, — картина будущего. Например, Фратчей с коллегами (Frutchey, Blankenship, Stall & Henne, 1995) сообщают, что многие мужчины-гомосексуалисты в Сан-Франциско считают, что в будущем им «ничего не светит» и придерживаются фаталисткой точки зрения на проблему ВИЧ-инфекции. Впоследствии эти данные подтверждались в ходе масштабного исследования, проводившегося на выборке гомосексуалистов и бисексуалов, принимавших участие в гей-фестивале (Kalichman, Kelly, Morgan & Rompa). Мужчины, вступавшие в незащищенные анальные контакты с кем-то, кроме своего постоянного партнера, сообщали о фаталистском взгляде на будущее («Мое будущее кажется мне мрачным», «Иногда мне кажется, что мне не на что рассчитывать») чаще, чем те мужчины, которые занимались безопасным сексом. Эти результаты перекликаются с данными, которые получили Рофспен и Рид (Rothspan & Read, 1996): студенты колледжа с позитивным взглядом на будущее больше заботились о снижении риска, чем студенты-фаталисты. Другие исследователи также сообщают, что афро-американские студенты колледжа, имевшие более ограниченное представление о своем будущем, чаще практиковали опасный секс, чем более ориентированные на будущее студенты (Dilorio, Parsons, Lehr, Adame & Carlone, 1993). И наконец, еще одна группа исследователей, изучая выборку мужчин афро-американцев с низким уровнем дохода, обнаружила, что оценки по шкале фатализма значимо коррелируют с рискованным сексуальным поведением (Kalichman, Rompa & Muhammade , 1996). Эти данные в совокупности доказывают, что фатализм помогает объяснить мотивацию тех людей, которые вступают в рискованные сексуальные контакты.

Копинг-стили. Индивидуальные стили совладания с повседневными стрессами и управление ими связаны с сексуальными практиками. Люди, живущие в трудных или опасных для жизни условиях, оказываются вовлеченными в опасное для здоровья поведение. Особое отношение к риску ВИЧ имеют стрессовые ситуации, которые могут оказать влияние на показатели сексуального поведения и употребление наркотиков (Cohen & Williamson, 1991). Жизнь в бедных кварталах создает возможность совершения преступлений, связанных с насилием, злоупотреблением наркотиками и дискриминацией. Условия жизни отражают растущую частоту рискованного поведения среди женщин и мужчин с низким уровнем доходов, живущих в урбанизированных центрах США (Kalichman, Adoir, Somlai & Weir, 1996).

В самом начале эпидемии СПИД а ученые обнаружили, что гомосексуалисты и бисексуалы, демонстрировавшие более четкое восприятие риска ВИЧ-инфекции, реже сообщали о сокращении эпизодов вступления в рискованные сексуальные связи (Joseph, Montgomery, Emmons, Kirscht & Kessler, 1987). Мак-Касик и др. выявили, что мужчины-гомосексуалисты говорят о вступлении в незащищенные сексуальные контакты как о способе снять напряжение (McKusick, Ногtsman & Coates, 1985). Рискованные сексуальные практики могут служить средством для совладания с напряжением наравне с курением, перееданием и злоупотреблением психоактивными веществами (Folkman, Chesney, Pollack & Phillips, 1992). Употребление алкоголя и наркотиков может быть средством ухода от стрессоров, а употребление психоактивных веществ — повышать риск ВИЧ-инфекции. Следовательно, ограниченность способностей совладания со стрессом, обычно присущая людям, подвергающимся высокому риску ВИЧ-инфекции, не позволяет им справляться с ситуациями сексуального риска (Hobfoll, 1989; Hobfoll, Jackson, Lavin, Britton & Shepherd, 1993).

Другой путь возможного влияния копинг-стратегий на поведение, рискованное с точки зрения ВИЧ-инфекции, — степень отрицания индивидом его личного риска инфицирования ВИЧ. СПИД поразительным образом вызывает истерию и отрицание, а порой даже их противоречивую смесь.

Психопатологии и психологические нарушения. Психологические отклонения, сопровождающиеся гиперсексуальностью, такие как маниакальные эпизоды, могут непосредственно повышать риск ВИЧ-инфекции. Неспособность контролировать сексуальные импульсы может привести к абберантному сексуальному поведению, в том числе — высокой частоте сексуальных контактов с многочисленными партнерами. Неотступные мысли о сексе, связанные с сильными сексуальными желаниями и импульсами, характерны для некоторых психологических отклонений, например: они появляются при чрезмерной сексуально-эротической идеации (excessive sexually-erotic ideation) и сексуальной компульсивности (sexual compulsivity) (Barth & Kinder, 1987; Boast & Coid, 1994; Money, 1988,1991). Люди, которым свойственна гиперсексуальность, вступают в высокорискованные связи, несмотря на риск инфицирования ВИЧ (Quadlend, 1985; Quadlend & Shattls, 1987). Эти же характеристики могут способствовать сохранению подобного поведения, создающего опасность передачи ВИЧ другим после постановки диагноза ВИЧ-инфекция. Исследовав свыше 200 ВИЧ-позитивных мужчин, посещавших группы поддержки наркозависимых и программы профилактики ВИЧ, исследователи выявили, что 26% из них вступали в незащищенные сексуальные контакты с многочисленными партнерами (Kalichman, Greenberg & Abel, 1997). ВИЧ – инфицированные мужчины, продолжавшие заниматься высокорискованным сексом, характеризовались большей сексуальной компульсивностью по сравнению с теми, кто вообще не имел незащищенных контактов или занимался опасным сексом только с одним партнером. Итак, такие личностные характеристики, как поиск ощущений, представляются нам контролируемыми, в то время как сексуальная компульсивность и связанные с ней проявления неуправляемого сексуального поведения создают перверсивную форму сексуального риска.

Люди, страдающие расстройствами личности, тоже сообщают о поведении, создающем высокий уровень риска передачи ВИЧ половым путем (Kalichman, Carey & Carey, 1996). Неумение прогнозировать будущее, дисфункциональные отношения и саморазрушительное поведение принадлежат к числу факторов, которые могут повлиять на риск ВИЧ-инфекции у таких людей. Употребление психоактивных веществ и эмоциональные расстройства также сопровождают расстройства личности и могут способствовать соответствующим рискам. Хотя исследования не ставили свой целью выявление специфической психиатрической симптоматики или диагностических категорий, которые бы соответствовали повышенному риску инфицирования ВИЧ, существуют данные о том, что пациенты психиатрических клиник в урбанистических центрах с высокой заболеваемостью СПИДом в целом подвергаются значительному риску ВИЧ-инфекции (Kalichman, Carey & Carey, 1996).

В ряде исследований было обнаружено, что психологический дистресс связан с повышенным риском инфицирования ВИЧ. Депрессия и тревога коррелируют с рискованным сексуальным поведением в выборках мужчин, имеющих сексуальные контакты с мужчинами, подростков-гомосексуалистов и бисексуалов и наркозависимых. Другие негативные переживания, такие как гнев, тоже оказались связаны с рискованными сексуальными практиками. Взаимосвязь между негативными переживаниями и рискованными сексуальными практиками соответствует связи между стрессом и рискованным сексом, где сексуальная активность порой помогает людям удовлетворить психологические потребности через снижение тревоги, получение поддержки и привязанности. Депрессия и тревога могут также включать элементы пессимизма и ограниченного представления о будущем, причем и то и другое связано с рискованным поведением. Однако механизмы влияния психологического дистресса на сексуальный риск до сих пор точно не определены.